Одежду Султанны Французовой с удовольствием носят стилистки, банкирши и их секретарши. Проведя день с Султанной, «Мари Клер» выяснил, почему именно она удостоилась всеобщей любви.
профессия дизайнер возраст 30 лет семья муж Евгений Мерман, креативный директор обувной компании «Ж» образование Лаборатория моды Славы Зайцева опыт с 2000 года — креативный директор торговых марок Sortie de Bal, Lo; с 2004 выпускает одежду под маркой Sultanna Frantsuzova достижения в России у Султанны Французовой открыто 20 магазинов, шесть в Москве и по одному — в городах-миллионниках: Казани, Екатеринбурге, Новосибирске и др. планы в этом году открыть магазины в Падуе, Шанхае и Гонконге
11.00
Вхожу в кафе и за небольшим столиком на двоих вижу пару. Маленькую сдобную барышню в очках, с каре тугих вьющихся волос и трогательными круглыми плечиками. И ее спутника, похожего на Дастина Хоффмана времен фильма «Тутси», только в очках. И у того и у другого обручальные кольца на западный манер на левой руке и уверенно-усталый взгляд. Эталонные московские интеллектуалы (не путать с русскими интеллигентами!), какими и должны быть создательница самого успешного отечественного фэшн-бренда Султанна Французова и креативный директор известной обувной сети «Ж», муж Султанны — Евгений Мерман. «Мы живем в этом доме и, когда я в Москве, завтракаем здесь. Зачем ради съемки все менять?» — после дежурных представлений поясняет мне Султанна.
Потягивая апельсиновый фреш, она рассказывает о магазине, который скоро открывает в итальянском городе Падуя, о своей фабрике в Гуаньчжоу, где проводит большую часть своего времени, и о двух выходных в месяц, положенных работающим на фабрике китайцам. Мой удивленный даже не вопрос, а взгляд жестко пресекают четкие объяснения: «Мы всё им оплачиваем. И еду, и общежитие, и зарплату платим». Действительно, какой тут отдых! Сбитая с толку сочетанием внешней мягкости с такой внутренней жесткостью, задаю вопрос о любимой сказке — и получаю ответ: «Снежная королева». А любимая героиня? «Разбойница. Она оленей отдала, а муфточку себе оставила».
11.30
По моей просьбе Султанна оглашает план действий на сегодня. К полудню мы должны попасть в «Сюзи Вонг Бар», где до четырех будет проходить съемка каталога весенне-летней коллекции, затем подготовка к показу, а в девять вечера — сам показ. На часах половина двенадцатого, нам пора уходить. Вызвав водителя, Женя протягивает Султанне тарелку с ветчиной и сыром: «Давай возьмем с собой, неизвестно, когда ты сможешь поесть». — «Нет, я только вот это возьму», — с интонацией капризного ребенка растягивает слова Султанна, пряча в сумку маленькую баночку с джемом. «Любите сладкое?» — в порыве разлитой над столом ни к чему не обязывающей вежливости произношу я и тут же получаю по заслугам: «По мне должно быть видно».
11.35
Осторожно, чтобы не наступить в обильную московскую грязь, Султанна на цыпочках проходит к машине, умудряясь не брызнуть на сапоги ни одной капли. И всю недолгую дорогу смотрит в окно: «Я должна быть наблюдательной, видеть, что происходит вокруг, а не сидеть перелистывать журнальчики». У Султанны удивительная манера отвечать на вопросы. Внимательно выслушав собеседника, она отвечает очень вежливо и кратко, не пытаясь развить мысль. Поэтому, чтобы получить развернутый ответ, приходится задавать по нескольку уточняющих вопросов. «Я смотрю на женщин на улицах, на посетительниц кафе, просто на прохожих. Я делаю это и в Китае, и в Москве, но в Китае публика колоритнее. Там всё на грани искусства и пошлости. В Гонконге (на этом слове Султанна заметно оживляется) все дружелюбные, и не как американцы, а по-настоящему, все улыбаются, все всё объясняют. Даже полицейские на улицах помогают сесть в такси». В это время мы подъезжаем к бару, и Султанна, как и положено настоящей барышне, остается в машине ровно до тех пор, пока ей не помогут выйти.
12.10
У входа в бар нас уже ждут пять девушек. Все пять — брюнетки. «Это, наверное, неправильно, но мне дико надоели блондинки — стереотипный образ. На показе будут несколько, но это от безысходки: все хорошие манекенщицы разъехались», — объясняет Султанна. Султанна, а за ней остальные проходят через неприметную дверь, спрятанную за стойкой бара. Мы оказываемся в соседнем помещении — огромном пространстве галереи «Арт-Плей», где и назначена съемка для каталога.
12.30
К Жене подлетает маленькая русоволосая девушка с точно такими же, как у Султанны, сережками (жемчужными шариками на длинной цепочке). Это пиарщица Султанны — Лена. До показа остались считанные часы, а приглашения доставлены далеко не всем. Вооружившись карандашом и списком, Лена и Женя удаляются. А Султанна с двумя ассистентками начинает разбирать одежду. Из огромных чемоданов вынимают и отправляют на вешалки шелковые платья цвета слоновой кости и розового жемчуга, бархатные, будто присыпанные пудрой, золотистые плащи, темно-синие шифоновые блузки и, конечно же, фирменным знак Султанны — разноцветные юбки-колокольчики с поясами-бантиками. Каждую из вещей Султанна придирчиво разглядывает, приглаживает и перевешивает по только ей известному принципу. Обнаружив на одной из блузок зашитые складки, она аккуратно начинает их распускать, поднимая с пола все случайно упавшие нитки. Вскоре этот практически медитативный процесс прерывается. «Султанна, у тебя есть предпочтения по рассадке?» — с одной стороны подходит к ней Лена. «Султанна, у нас нет стульев», — атакуют с другой визажисты. Бросая «Да, сейчас» — визажистам, «Извините» — раскладывающим одежду помощницам, Султанна делает пометки в списке приглашенных и после нескольких попыток, начинающихся со слова «извините», включить рабочих — здоровенных детин лет сорока — в процесс поиска стульев исчезает. Минуты через две появляется, таща перед собой тяжеленный стул. Объяснив, где именно она его нашла, сколько еще стульев надо принести и что сказать, если стулья давать не будут, Султанна возвращается к распусканию складок.
12.50
Оглядываюсь по сторонам и вижу четырех визажистов, красящих и причесывающих пять моделей, и двух помощниц, отглаживающих одежду. Еще вижу Лену и Женю, которые все разбираются со списком. Султанны не вижу. Нахожу ее в «Сюзи Вонг Баре». Где, стоя руки в боки, носки вместе — пятки врозь, она наблюдает за осветителями, монтирующими прожекторы на разложенных на полу колосниках. Получившийся в результате ярко-белый свет, уместный разве что в операционной, не удовлетворяет Султанну. Попросив сделать цвет потеплее, она уходит на половину «Арт-Плей», а осветители, опустив лампы, начинают заклеивать их розовой пленкой.
13.00
«Манекенщицы, снимите, пожалуйста, носки, сейчас начнем снимать, следы останутся», — уже пятая за последние полчаса и на этот раз действенная просьба. Девушки стягивают носки, и одна из них застывает посреди комнаты, шевеля пальцами и разглядывая идеальный маникюр цвета черешни. Тем временем вокруг нее кипит жизнь. Одна из ассистенток собирается в аптеку за ватой — большинству моделей велики туфли. Куда-то уходит Женя, Султанна начинает подбирать одежду под моделей. «Девочки, у кого голова самая маленькая?», «А талия у кого самая толстая?»
13.24
Приходит фотограф Глеб Косоруков. Осматривает место действия и предлагает, переодев всех девушек в Султаннину одежду, начать съемку. Концепция каталога — дать бэкстейдж показа — девушкам никак не дается. Завидев направленный на них объектив, модели застывают в позах, свойственных манекенам в витринах универмагов. С той же естественностью выражения лица. Сделав пару кадров и поняв, что каши с девушками не сваришь, Глеб просит их поговорить. «Мне надо, чтобы машина спортивная была, — затягивает модель с черешневыми ногтями. — Я не могу с другим рулем». — «На дороге заносит?» — включается вторая. «Ну да, она же спортивная». — «Резина-то у тебя зимняя?» — любопытствует третья. «Конечно, зимняя, поменяла с первым же снегом, у меня же спортивная машина». — «Я хочу, чтобы был размытый фон, а на переднем плане четкое изображение, — вступает внимательно наблюдающая за съемками Султанна. — Глеб, у тебя такая опция есть?»
15.00
Съемка идет своим чередом. Лена отзывает Султанну за занавеску и кормит ее клубникой, аккуратно обрывая листочки. «Она сладкая?» — прежде чем откусить, спрашивает Султанна. И сама отвечает: «Не очень».
15.50
«Мы можем прерваться на поесть? — входит Лена. — Сейчас придут другие девушки и съедят ваши бутерброды». Тут знают, как едят модели (сумоисты после соревнования по сравнению с тонкими, как кредитка, моделями — ничто), и ни съемочной группе, ни визажистам, ни самим манекенщицам дважды повторять не приходится. Пользуясь перерывом, допытываюсь у Султанны, по какому принципу она подбирает людей. «Мне нравятся люди сообразительные, целеустремленные, у которых нет слова «нельзя», а есть «надо попробовать». Людей, которые говорят, что что-то невозможно, я на дух не переношу. Нет ничего абсолютно невозможного. Надо времени немножко побольше на то, чтобы сделать невозможное».
16.30
За те часы, что мы провели вместе, Султанна успела разложить все вещи и примерить их на манекенщиц, разобраться с приглашениями и рассадкой, дать ценные указания осветителям и рабочим сцены, скорректировать работу визажистов и фотографа и не раз успешно разрешить то и дело возникающую проблему со стульями. Пожалуй, единственное, к чему Султанна, кажется, не приложила руку, это к нарезанию салатов и бутербродов. Да и то я, может быть, просто этого не видела. Сейчас настало время прослушивать музыку.
«Музыка должна быть продолжением коллекции. Она похожа на нее и, как правило, очень забавна, — объясняет Султанна принцип подбора музыки. — Я встречаюсь с диджеем, даю ему то, что мне нравится, он дает мне, что у него есть, и мы проводим какое-то время вместе. В этот раз хорошо срослось. С кем? С Михаилом Ковалевым, он в «Кексе» играет — мы сошлись на том, что нам нравится японская эстрада шестидесятых годов. Так как одежда в стиле ретро, то и эта музыка легла в тему». Наблюдать за тем, как Султанна подбирает саундтрек к показу, — отдельное удовольствие. Какие-то мелодии она просто слушает. В такт другим, например ремиксу на тему «Бесаме мучо», начинает хлопать в ладоши. Под третьи, сидя на стуле, пританцовывает. Реально ли за это последнее прослушивание что-то поменять? Султанна уверяет, что да. «Если бы мне что-то не понравилось, Миша играл бы по-другому».
16.50
В первый раз за весь день вижу, как Султанна улыбается не только губами, но и глазами. Поворачиваю голову посмотреть, чем эта улыбка вызвана, и вижу красивую черноволосую женщину с умными грустными глазами. Это Наташа Штефан. «Невероятно талантливый человек, единственная, кому я могу доверить витрины», — рекомендует свою подругу Султанна. Обнявшись и расцеловавшись, подруги отходят в сторону, и Наташа дарит Султанне зелено-желтыи с золотым отливом шарф, который та тут же повязывает на шею.
17.00
«Султанчик! Чтo это за шарфик?» — в высокой вязаной шапке, замотанный по самые очки шарфом, возвращается Женя.
С мужем Султанна познакомилась несколько лет назад в клубе «Петрович». Она тогда была дизайнером LO, Женя работал художником-постановщиком на картине «Мечтать не вредно». «Мы вместе всего добились, вместе пришли к тому, чтобы сделать свой бренд. Женщины необязательно должны искать мужей уже готовых, все можно сделать вместе», — рассказывает Султанна. Принципиален ли для нее момент сотворчества? Безусловно. «Я считаю, что нельзя строить отношения только на любви. Отношения должны строиться на уважении даже в большей степени, чем на любви. И, конечно же, мне важно, чтобы мужчина был талантлив и чтобы мы говорили на одном языке». В том, что эти двое говорят на одном языке, сомневаться не приходится. Иначе бы не возник этот «Султанчик» — уменьшительно-ласкательное, которое невероятно точно характеризует Султанну. Женщину, которая капризно критикует клубнику и четко отдает приказания моделям, легко уступает в мелочах и настаивает на важном, расхаживает руки в боки, но по-детски ставит носки вместе.
17.10
В комнату, где из-за все прибывающих манекенщиц уже сложно повернуться, входит еще одна девушка и тут же натыкается на Французову. Растерянно произносит: «Извините, я опоздала». Тоном, от которого замерзла бы даже река летом, и глядя на часы, Султанна отвечает: «Да, на час. Мы платим вам деньги! Что такое?!» — «Извините. Агентство сказало, что к пяти», — оправдывается манекенщица. «Так вот пусть агентство и платит вам за опоздания, — не унимается Султанна. «Что же мне делать?» — спокойно интересуется девушка. «Идите работать». До показа осталось не так много времени, и Султанна уже заметно устала.
18.00
«Вы идете нормальной, то есть ненормальной модельной походкой, делаете точку, доходите до прохода, напротив прохода делаете вторую точку. Идете до конца, делаете третью точку, на обратном пути точку делать не надо, — Султанна, обернувшись к построившимся в шеренгу манекенщицам, дает указания перед репетицией. — Под музыку подстраиваться не надо — идете средним шагом, сейчас покажу». Кивает диджею и решительным шагом президента проходит между рядами стульев.
19.50
До начала показа еще час, но в баре уже вал народу. Стилисты ведущих глянцевых изданий, пиарщики и персонажи светской хроники фланируют вдоль барной стойки, уставленной тарелками с клубникой и бокалами вина.
20.50
«Девочки, давайте делать губы, — кричит визажист Наташа Власова, — а кто оделся, подходите на ноги». За день я услышала много странных фраз. Эта объясняется просто: модели обувают туфли на голые ноги, поэтому все лопнувшие сосудики и прочие изъяны маскируют тональным кремом.
21.15
За кулисами страшный переполох. Воздушные кофточки и невесомые юбочки, к которым за несколько минут до этого и прикасаться-то было страшно, безжалостно летят на пол. Полуголые модели со скоростью «ламборгини» летят по темному коридору, в конце которого выход на сцену и Султанна, собственноручно завязывающая многочисленные банты и бантики.
21.30
Сорвав аплодисменты и поймав белый букет, Султанна возвращается за кулисы. Вскоре в просторном помещении «Арт-Плей» становится тесно из-за желающих получить «доступ к телу». Это вертлявые молодые стилисты, солидные партнеры в костюмах и тридцатилетние барышни в юбках-колокольчиках. «Французова, ты лучшая», — выкрикивает высокий юноша с букетом роз. «Спасибо», — вежливо отвечает Султанна и отворачивается.
22.30
Опустошив более чем обилные фуршетные столы, публика тянется к выходу, и никто уже не замечает появления Султанны. Ловлю ее буквально на секунду, чтобы попрощаться и выразить свое восхищение, в том числе и тем, что она не появилась на фуршете. «Почему? Я вышла и буду общаться с людьми, которые собираются открыть мои магазины в Казани, Новосибирске и Екатеринбурге». Я не открываю магазин Султанны Французовой и потому удаляюсь. А по дороге думаю, что провела этот день с удивительной женщиной. Человеком невероятно талантливым, но вместе с тем отличным администратором. Барышней, не желающей самостоятельно покидать такси и способной в считанные минуты решить производственную проблему. Жесткой, требовательной Султанной и трогательным капризным Султанчиком. Одним словом, настоящей восточной женщиной, чья кажущаяся покорность и внешняя мягкость позволяют добиться любой цели без утомительного нытья и мужеподобного феминизма. Для которой и вправду не существует слова «невозможно».
Появились и отечественные лейблы high-street. Создав сеть магазинов марки талантливого дизайнера Султанны Французовой, расчетливый генеральный директор J&J Group Илья Буздин поступил исключительно верно. «Сегодня мало кто готов серьезно воспринимать люксовый бренд с российским именем. Зато сектор недорогой дизайнерской одежды был практически свободен. 
Субботнее утро. Я сижу во французском кафе на Тверской, очень нарядная: в бархатном жакете, декорированном стеклярусом, шелковой блузе с круглым воротничком и юбке-баллоне. В total look от Французовой, иначе говоря. Чувствую я себя кино героиней 60-х, и это ощущение позволяет мне как-то особенно капризно требовать закрыть жалюзи, особенно элегантно отправлять очередной ломтик паштета на тостик и возвышенно смотреть в окно. Мне нравится быть такой девушкой. И я уверена, будь я в джинсах и тишотке, волшебство обхождения — с жалюзи, фуа-гра и окружающим миром — исчезло бы. Потому что одежда от Султанны Французовой — это не просто девичий стиль. Это настроение. А купить настроение — это и есть цель всякой девушки, отправляющейся за покупками.